На нашем пути встретились ещё две речушки. Название они носили похожее на Первую и Вторую возле Сысерти, но именовались Первая и Вторая Губанка. Ещё лет пяток тому назад, когда в данном районе велись активные лесозаготовки, переезды через эти речки представляли собой нечто ужасное и непроходимое. До сих пор на расположенных вокруг деревьях остались следы от многочисленных тросов, с помощью которых автомобильные и тракторные лебёдки вызволяли из грязи машины и трактора. В течении нескольких лет природа залечила все раны, а потоки воды после дождей на склоне выровняли поверхность дороги и сейчас она представляет прогулочную тропу с небольшой лужицей на заросшем мосту в виде закопанной трубы.

После слияния двух речушек река далее называется Губанка или в некоторых вариантах Губанки. Что означает данное название объяснить затруднительно. Единственное более-менее  правдоподобное объяснение как собственно первая (вторая) или ближняя (дальняя) кроется в удалении от центра, т.е. старого завода. Губа кроме широко распространённого понятия ещё имеет определение как край чего-либо.

По течению ниже моста бобры соорудили довольно большой прудик с расположенными каскадом плотинами. Посреди прудика виднелся возвышающийся бобровый дом в виде конуса.

Наше естественное желание осмотреть жилище бобров привело к неожиданной встрече. Пока в высокой траве мы искали проход к бобровому жилищу, с другой стороны прудика на водопой подошёл лось довольно внушительных размеров. Как для животного, так и для нас встреча оказалась полной неожиданностью. Мы, с удивлением раскрыв рты, взирали друг на друга, но реакция животного была моментальной. Он в несколько прыжков преодолел высокие заросли, а также дорогу и был таков. Мы с сожалением смотрели ему вслед и вертели в руках не пригодившиеся фотоаппараты, и только следы на дороге подтверждали нам, что это не было видением или призраком.

Современная хорошо наезженная Иткульская дорога огибает Сысертское озеро с восточной стороны, но нам, чтобы попасть к Буланому камню, нужно было выходить к его западной части. Примерно в трёх километрах от озера среди молодой поросли сосняка есть неприметная дорожка, которая и была когда то настоящей Иткульской дорогой. Свернув на неё поначалу, кажется, что ошибся и дорожка сейчас закончиться на каком либо вырубе, но войдя в старый лес, понимаешь, что двигаешься по очень старой хорошо наезженной, когда то дороге. Возле ручейка, который является первым притоком Полдневой Сысерти, даже сохранилось оборудованное когда-то лесниками место отдыха в виде грибка и скамейки. От скамейки уже ни чего не осталось, а грибок ещё сохранил свои очертания. Отдыхая возле оборудованного нашими предками места, волей неволей приходят мысли об эффективности нынешних арендаторов лесных угодий. Таких мест ни кто уже не оборудует да через несколько лет, по всей видимости, и квартальный столб, как и просеки, в том числе и противопожарные, станут большой редкостью достойной отдельного описания.

Старая дорога выводит нас прямо к рукотворной дамбе Сысертского озера, на которой оборудован регулируемый слив. Это место где берёт начало река Полдневая Сысерть.

Обогнув Сысертское озеро по западному берегу, где идёт хорошо наезженная, а местами даже разбитая дорога мы вышли к Сысертскому кордону. Ранее кордон принадлежал Сысертскому лесхозу, а сейчас используется как место активного отдыха и конных прогулок по окружающим лесам. Оставив позади кордон, повернули направо по конной тропе вдоль безымянного ручья, впадающего в озеро. Ориентируясь по карте нам нужно было достичь истоков этого ручья и, миновав небольшой перевал спуститься к речке Караелга.

 

К реке Караелга вышли почти у самого истока. Река представляла собой небольшой ручеёк с тёмной водой соответствовавшей названию. Не смотря на то, что ширина речки была мала, для многих она была значительным препятствием. Конная тропа терялась, и видно было, что конники каждый раз шли вброд по новому месту. Плавающие тут и там обрезки чурбаков и жердей напоминали о трудной судьбе редких транспортных средств пытавшихся форсировать ручеёк без соответствующей подготовки.

Через какое то время конная тропа незаметно исчезла и нам пришлось продвигаться вперёд по совершенно заросшей дороге которая местами еле угадывалась на местности.

На границе 97 и 98 лесных кварталов к нашему немалому удивлению вышли на перекрёсток, где появилась хорошая просёлочная дорога, по которой, судя по оставленным следам, интенсивно двигался транспорт. По всей видимости, эта дорога использовалась рыбаками для подъезда к Черновским озёрам. По квартальной просеке, в южном направлении, совпадавшем с нашими устремлениями, следовала дорога, которой мы и воспользовались. Не много пропетляв и однажды даже сменив направление на западное дорога, тем не менее, вывела нас к восточному подножию горы Буланый камень.
Взяв азимут на вершину горы с отметкой 443 метра, после не длительного подъёма в основном по светлому берёзовому лесу, оказались на вершине. Вершина в совокупности с нежданным нудным накрапывающим дождиком привела нас в полное уныние. Мы оказались у заурядного каменного останца полностью скрытого лесом. Обойдя буквально за минуту каменную вершинку, мы оседлали её, и принялись за обед, попутно рассуждая, кому в голову из наших предшественников пришла мысль назвать это место буланым.

Но, тем не менее, путешествие наше не закончилось. Внимательно изучив топографическую карту, увидели, что на ней камни обозначены на второй северной вершине. Взяв направление на север, мы смело двинулись в путь, решив, что хорошей компенсацией за пройденный километраж будет также посещение Черновских озёр.
Седловина между вершинами горы была светлой от берёзового леса и полностью покрыта ковром из папоротника. Пейзаж вызывал тёплое светлое чувство, но каменной вершины вдали не просматривалось, и мы чуть было не начали спуск с горы к известной уже нам дороге. Но вспомнив, как в аналогичной ситуации чуть не прошли мимо грандиозных Храповских скал, всё же  упорно двинулись далее, проверяя свой маршрут для верности по навигатору.

Наше упорство оказалось вознаграждённым. Поднявшись ко второй (северной) вершине мы увидели скальные выходы, которые располагались на северо-западном склоне и показались гораздо привлекательнее предыдущих.

По мере продвижения вдоль камней, мы с восторгом открывали для себя красивые и причудливые каменные фигуры, представляющие собой, целую гряду.

Отдельные камни были по-своему оригинальны, а в некоторых даже можно без большого воображения увидеть причудливые гримасы, напоминающие человеческие лица.

Наиболее привлекательные каменные останцы находились на самой северной оконечности гряды, и отсюда же можно было лучше всего увидеть скалы во всей своей красе. Получив полнейшее удовлетворение и яркие впечатления от конечной цели своего маршрута, мы занялись изучением вопроса, почему называется это место Буланым камнем.

Под каменным козырьком и в местах, где менее всего воздействовали атмосферные осадки, а отыскать это в дождливую погоду не составило труда, обнаружили на камнях буланый цвет, который где то был ярко выраженным, где то менее.

Применив свои скудные познания в лошадях, мы пришли к выводу, что буланая масть коней, представляющая собой рудо-желтый, желтоватый разных оттенков цвет, но хвост и грива, тёмные или темно-бурые, как нельзя более подходит к данному камню. Особенно если смотреть с северной стороны на каменную скалу в совокупности с окружающими каменными нагромождениями.

 

Попрощавшись ещё с одним вновь открытым для себя прекрасным природным объектом мы продолжили свой путь в обратном направлении к Черновским или как они называются ещё Гальянским озёрам. Но это уже отдельная тема другого маршрута.